Ирисы. Сейчас будет очень невдумчивый отрывисто-порывистый рваный текст.

О_о
Рано или поздно наступает коллапс. Отчетливо видны рельсы, переплетенные между собой. Ну, они там как-то соприкасаются, состыковываются и определенным образом. Ну что вы не помните, как это бывает на больших многополосных разъездах-переездах? Вот. Там поезда ходят с разными названиями на морде. "Очарование апельсиновых мутаций",  "Оторваться и не надорваться. Записки на полях", "Стакан пуст", "Просто поезд со странным боковым окном", "Синонимичное оккультное полосатое задом", "Эзотерические методы воздействия на окружающее вас электрическое облако (краткий курс лекций учителя, полный состав восемь вагонов)", "Психология и мухи с особенностями поведения вида и разнонаправленными устройствами летательной системы рода", "Восставшие из темного подземелья / приквел", "Самбука за обедом. Жаркие летние истории", "Оппозиция оппозиции против оппозиции и левые-правые радикалы как вид деятельности в условиях ультра-смут", "Синий оракул и драконий клык", "Шмель. 18+", "А после будет новое жаркое утро", "75 видов набора на калькуляторе" например. Продолжать можно до бесконечности путем подставления любого слова с любым.
До определенного момента можно прыгать с поезда на поезд. Изучать. Повторюсь, до определенного момента. Коллапс наступает, когда все! все эти поезда пересекаются в одной точке.
Едут они из совершенно разных направлений. Ну для большего понимания, назову это направлением. Ну для еще большего понимания это можно называть поездами.
Итак, в одной точке. Останавливаются, свет гаснет и выезжает на середину старая потрепанная девятка с кочергой и торшером на крыше, перевязанными веревкой. Останавливается и замирает в ожидании. Зачем? Для чего? Эти вопросы не уместны в данном случае. Я сейчас это пишу, чтобы удостовериться, что помню, как формулируются (хотяб письменно) сложноподчиненные и сложносочиненные предложения. Проявления коллапса у каждого разные, для окружающих это, как правило, очень заметно. Особенно по порывистым движениям рук, глаз, ног, стен и потолка. Дзззззыыыынь-дзыньк-дзыньк-к-к--к----к-к. Чашечка упала и укатилась куда-то далеко за угол. А Виктория Игоревна по прежнему хочет в Улан-Батор. И ничегошеньки с ней нельзя сделать.

Вы знаете, сколько, оказывается, есть на свете людей, с которыми безумно хочется познакомиться, но в силу обстоятельств тех или иных, это делать нежелательно, просто чтобы избежать климатических катаклизмов и космического переустройства вселенной. Есть вариант, что эти люди тебя даже недолюбливают. Поэтому, чем выбирать, что страшнее - удары молний или прямой в челюсть, лучше вообще на это забить. И всегда вылезает чувство дебильное - «А-позырить?!», прям вот чувствуешь, что люди «свои-в-доску», но, блин: не судьба. Не пускает что-то.
Может быть позже жизнь сведет. А вот это довольно прозрачно. Как-то услышала, врет человек. Первый раз так отчетливо. Это ощущение ничем не закроешь и не замажешь, не запихнешь его в карман.

Ох! Вот ведь. Красота.